История Беларуси с древнейших времен до конца XVIII в.

Валькирия (отрывок)²

Сто лет назад в море Нево начали появляться длинные корабли под полосатыми парусами. Северные мореходы с одними вели торг, других грабили, третьим велели откупать жизнь и добро. А иных — хуже не выдумаешь — насильно везли прочь, продавали холопьями где-то в дальней чужой стране...

Пращур мой не стал ждать, пока нападут. Благо вблизи прежнего селища падала в Нево протока, а за протокой лежал широкий разлив, поросший колеблемым тростником, усеянный лесистыми островами. Не всякий пройдет насквозь с первого раза. Пересек его пращур и сел по ту сторону на матерой суше, на высоком крутом берегу. Там жила в лесах голубоглазая, беловолосая весь. Лесов нехоженых никакая птица перелететь не могла; дичи, ягод-грибов было в достатке, и весь не обиделась, начала в гости ходить. Разбойники же новых дворов так и не доискались.

А на прибрежном холме, там, где поднялся тын, стояла пара берез. Они росли из разных корней, а ветви сплетались высоко в небе, как обнявшиеся руки. Весной на обеих распускались одинаковые сережки, но все немедленно поняли, что это были береза-муж и береза-жена. Одна была кряжиста и могуча и словно оберегала вторую, а чуть поодаль тянулись к солнышку два тонких ростка... Взрослые деревья шумели над ними, распевая согласную, счастливую песню...

Пращур мой достраивал хлев, и вот поди — приглянулась ему береза-жена, такая уж ровненькая, как раз на охлупень. Он ее и свалил. Повинился перед обиженной древесной душой, покормил, как заведено, маслом. Отсек ветки, впряг лошадь и потащил бревнышко домой. И сам не заметил, как затоптал по пути обоих березовых деток.

...Вот когда начались у нас страшные чудеса! Ночь за ночью муж-береза выдирал из земли корни и пододвигался к избам на полшага! Пядь за пядью — упрямо туда, где белело в лунном свете нагое тело любимой! Хотели задобрить его угощением, прирезали молодую корову — не помогло. Решили срубить — топор соскользнул по белой коре, уязвил пращура в ногу!

Уже над самым тыном нависали шевелящиеся ветви, когда наконец додумались позвать ведуна. Весский волхв-арбуй долго ходил вокруг дерева посолонь, творя заклинания, потом добыл огня и прижег торчавшие корни, и Злая Береза остановилась. Ни разу с тех пор она не цвела и даже весной зеленела медленно и неохотно. Словно не жила вовсе, а томилась в тягостном колдовском сне, где не было ни пробуждения, ни смерти... И оживала лишь изредка, черными ночами, когда ветер дул с моря. Тогда ветер смыкал и размыкал ее ветви, и дерево становилось похоже на руку, воздетую из-под земли и шарившую... шарившую... и человеческим стоном надрывалась душа, заключенная в корявом стволе... люди в избах, снедаемые страхом и совестью, теряли покой.

Вот какое проклятие тяготело над нами, вот почему никто в нашем роду не совался в лес без нужды. Разве только зимой, когда лесная сила вся спит. Мне одной не было страшно. Я всегда знала про мужа-березу, а лет в двенадцать впервые его пожалела. И твердо решила: родись я пораньше, легла бы у пращура на дороге, а не допустила злодейства

1. При помощи дополнительных источников информации определите, о каких исторических событиях идет речь в тексте.

2. Как вы считаете, имеют ли отношение события, описанные в отрывке, к белорусским землям? Объясните свой ответ.
3. О каких племенах сообщает автор?
4. О каких верованиях можно узнать из приведенного отрывка? Подтвердите ваше мнение словами автора.

² Семенова М. Валькирия. М.: Азбука, 2018. 384 с.