*История одного города
Образы градоначальников. В романе выведена галерея градоначальников. Все они носят «говорящие» фамилии, вызывающие только негативные ассоциации.
|
Как известно, в романе «История одного города» летописец сообщает читателю о том, что городом Глуповом управляли 22 градоначальника. Салтыков-Щедрин указал эту цифру не случайно. Первым русским царём-самодержцем считается Иван Грозный. Со времени его воцарения (1547) до выхода в свет «Истории одного города» (1869) Россией правили последовательно 22 царя. |
 |
Ил. С. Алимова |
Щедрин выделяет три типа градоначальников: «Все они секут обывателей, но первые секут абсолютно, вторые объясняют причины своей распорядительности требованиями цивилизации, третьи желают, чтоб обыватели во всём положились на их отвагу». Формально их можно разделить на деспотов, либералов и демократов. Однако Щедрин с помощью сатиры, гиперболы и гротеска показывает относительность такого деления. Их взаимоотношения с глуповцами соответствуют формуле: «Градоначальники секут, а обыватели трепещут».
Градоначальники похожи на марионеток: они, как заведённые, выполняют свои обязанности, у них фаршированные головы, как у Прыща, или механические, как у Брудастого. Их приход к власти так же случаен, как и смерть. Не зря в «Описи градоначальникам» писатель так настойчиво перечисляет причину смерти каждого из них. Это усиливает сатирическое начало в авторской характеристике героев.
Открывает галерею градоначальников Дементий Варламович Брудастый. Он молчалив, энергичен, никогда не улыбается, знает только две фразы «Не потерплю!» и «Раз-зорю!», которыми приводит в ужас горожан. В создании образа использованы гротеск (только две мелодии нужны, чтобы управлять городом, туловище без головы — буквальное воплощение поговорки «Нет головы на плечах») и гипербола (строчил бумаги день и ночь, у него появились двойники). Щедрин буквально указывает на «безмозглость», бюрократизм этого градоправителя.
Много общего с Брудастым-«Органчиком» имеет Прыщ. Это пустозвон с фаршированной головой. Он прибыл в город «отдохнуть-с!», не вмешивается в дела обывателей вообще, в результате чего они достигают изобилия. Автор использует гиперболу в описании процветающего города: «Амбары ломились от приношений… сундуки не вмещали серебра и золота, а ассигнации просто валялись на полу».
 |
Ил. Э. Б. Гельмса |
Щедрин настойчиво утверждает, что, только не мешая развитию народа, власть сможет принести ему наибольшую пользу. Поэтому Микалаидзе смог прекратить одичание глуповцев, вызванное «войнами за просвещение», приказав: «1) просвещение и сопряженные с оным экзекуции прекратить и 2) законов не издавать».
Беневоленский хоть и создаёт совершенно бессмысленные законы из-за «непреоборимой наклонности к законодательству» («Всякий человек да опасно ходит; откупщик же да принесёт дары»; «Устав о добропорядочном пирогов печении»), не мешает естественному ходу истории. Он практически устранился от дел, поэтому при нём «благополучие глуповцев... не только не нарушилось, но получило лишь пущее утверждение».
|
Прототипом Беневоленского считают М. Сперанского — крупного государственного деятеля, участника комиссии по составлению нового законодательства при Александре I. Сперанский, как и Беневоленский, имел страсть к сочинительству. Он, как и герой романа, был отстранён от должности за подозрение в связи с Наполеоном. |
Правление Угрюм-Бурчеева — апогей деспотизма. Цель этого градоначальника — сломать старый Глупов и построить новый, правильный, на европейский манер. Для этого он не остановится ни перед чем: изменит русло реки, сломает все здания в городе. Целыми днями он занят шагистикой, отдавая команды самому себе, он похож на заведённую игрушку-автомат. Это фанатик, автор открыто называет его «мрачным идиотом». Он деспот даже в семье: у него голодные, дикие дети, которые объелись и умерли. При правлении Угрюм-Бурчеева даже рядовые глуповцы при всей своей забитости ощутили, что «далее дышать в этом воздухе невозможно».
|
Прототипами Угрюм-Бурчеева были Николай I и Аракчеев. |
История Угрюм-Бурчеева заканчивается картиной «не то ливня, не то смерча», налетевшего на Глупов: «Раздался треск, и бывший прохвост моментально исчез, словно растаял в воздухе». Критики спорили о том, какой смысл вкладывать в «Оно», уничтожившее Угрюм-Бурчеева. Некоторые видели в этом образе предсказание народной революции, бессмысленный и беспощадный бунт, поскольку смерч появился в тот момент, когда в глуповцах заговорило чувство стыда, похожее на гражданское самосознание. Но Угрюм-Бурчеев не договорил свою последнюю фразу до конца: «Придёт некто за мной, который будет ещё ужаснее меня». Поэтому «Оно» считали символом ещё более жёсткой реакции, так как в «Описи градоначальникам» говорится, что следующим правителем был Перехват-Залихватский, который въехал в Глупов «на белом коне», сжёг гимназию и уничтожил науки.
Итог деятельности градоначальников ужасен: «История прекратила течение своё». Но только на непродолжительное время: река, которую пытался обуздать Угрюм-Бурчеев, смела плотину и вернулась в своё старое русло. Это символ нормальной жизни, которая противопоставлена абсурдной государственной власти.