Гісторыя Беларусі ад старажытных часоў да канца XVIII ст.

Из решения Виленского съезда представителей православной и евангелической[2] церквей о преследовании так называемых неоуниатов и насилии со стороны униатов и католиков [3]

   Мы, члены рады, высшие чины, должностные лица, рыцарство и иные жители Короны Польской, ВКЛ и принадлежащих им государств, последователи как восточной грече­ской церкви, признающие верховенство восточных патриархов, так и евангелической, объединенной Сандомирским соглашением 1570 г., в господа Бога во троице единого верим и исповедуем и, будучи согласны послушанию слову божьему, признаем господа Христа единственной и истинной главой и пастырем, церкви и храмов наших, тщательно охраняем фундации, права и привилегии, пожалованные людям греческой религии.

   Мы поддерживаем также общую конфедерацию разделенных верою, созданную 28 января 1573 г. во время бескоролевья духовными и мирскими чинами и другими сословиями Речи Посполитой и городами, укрепленную долгом присяги, веры, порядочности и совести, а также подтверждениями прав со стороны наших государей-королей Польши и ВКЛ и, наконец, гарантированную частыми упоминаниями в постановлениях сейма. Эта конфедерация нас обязывает к тому, чтобы мы мир меж собой соблюдали и не допускали, чтобы из-за различия веры и церковных обрядов была пролита кровь жителей этих государств или кто-либо был подвергнут конфискации имущества, лишению чести и изгнанию; чтобы мы не оказывали со­действия в пагубных мерах никаким властям и учреждениям, а напротив, препятствовали всякому, кто бы пытался так действовать хотя бы на основании судебного решения. Конфедерация особо гарантировала и то, чтобы бенефиции греческих церквей, раздаваемых его королевским величеством, жаловались лицам той же греческой веры.

   Мы видим, что, вопреки этой конфедерации, невзирая на привилегии и грамоты, гарантировавшие свободу богослужения, и вопреки обычаю, который застал его величество король, наш теперешний государь, мы испытываем множество обид, утеснений, тягот и насилий во все больших размерах со стороны разных лиц, а наиболее от духовного сословия и от некоторых людей римского богослужения и так часто, что ни одного звания человек почти что ни в одном уголке этих обширных земель от них не свободен, но все мы, разные и различных городов жители, так обременены, что уже не можем гордиться свободой, свойственной сынам этой Речи Посполитой, как в отношении нашей чести, так и в отношении личной безопасности, имущества и состояния...

   Уже духовные пресвитеры[4], священники, министры[5] и проповедники наши за преданность своей религии преследуются различными способами. Их находят и на них нападают в их домах, их оскорбляют, грабят, ссылают, изгоняют, лишают земель и имущества, которое с ущербом для их потомства раздается как выморочное. Их хватают в городах и на открытых дорогах Речи Посполитой, их заключают в тюрьмы и подвергают неслыханным терзаниям, избивают, топят и убивают. А на их место насаждают и приказывают нам и принуждают нас слушать пастырей, которых мы считаем отступниками от восточных патриархов и которым, как мы понимаем, бенефиции[6], раздаваемые его величеством королем, никак не положены, поскольку таковые были закреплены за вероисповеданиями, не подчиняющимися римской церкви.

   Однако эти отступники от прежнего верховенства и до сего дня сохраняют эти бенефиции, невзирая на наши частые просьбы, требования и протесты. Нет почти надежды на возврат таковых, ибо, вопреки прежнему обычаю, доступ к ним может иметь только тот, кто заранее обещает послушание папе, так как в делах церковных, касающихся духовенства, в нарушение древнего обычая лицам, исповедующим греческую религию, чем дальше, тем в большей степени запрещают сношения с восточными патриархами, необходимые для управления.

   Не ограничиваясь насилием по отношению к местам и лицам, посвященным служению господу, нападают и на мирян, в особенности лиц городского сословия, под предлогом различия религии (из-за которого в иных городах Речи Посполитой на иноземный манер они были подвергнуты инквизиции); их исключают из цехов, запрещают заниматься ремеслом, торговлей, купечеством и даже проживать в городе, утверждают о неравенстве их сословий, ставят под сомнение их дееспособность, попрекают незаконным рождением, особенно когда бракосочетание совершено нашим духовенством, постепенно лишая родителей права выдавать замуж своих дочерей, обрекая замужних женщин на заключение в темницах римского духовенства и присваивая себе суд по делам о гражданских договорах, относящихся к браку.

   Доходит и до нас, людей шляхетского сословия, которые, хотя и родились в этой Речи Посполитой равными и столь же ценными, как и лица римской религии, ко всем тяготам и повинностям одинаково с ними привлечены и к услужению королю его величеству и Речи Посполитой одинаковое желание в себе находим, во всем настолько соблюдаем добродетель, веру, благопристойность, что, по милости божьей, ничего непристойного о нас про­тивники наши сказать не могут; однако чем дальше, тем больше из-за нашей преданности своей вере вследствие коварства римских духовников нас лишают почестей и хлеба, отстраняют от сенаторских мест, от высших чинов, управления староствами, аренды и иных полезных должностей; и даже к служению Речи Посполитой не можем иметь такого доступа, как другие.

Перевод с польского языка

Пытанні і заданні:

1. Чым былі незадаволены праваслаўныя і пратэстанцкія шляхціцы ў Рэчы Паспалітай?
             2. Пералічыце формы ціску на праваслаўных і пратэстантаў ВКЛ з боку каталіцкай і ўніяцкай цэркваў.